ПЕРЕДНИЕ СЛОВА.МЕШКОВИНА.ПОЛНОЧЬ.НЕИЗВЕСТНЫЙ ПИСАРЬ, НЕ БОЯЩЙСЯ ФЕВРАЛЯ.
Книгаигр. Виноградина на зубах. Вкус детства и сказки. Запах мамы и молока. Цвет первого кадра любимого диафиль ма. Предчувствие весны. Да, январьпервыйвесенниймесяц.
Книгаигр. Книга раннего утра. Сломанная о колено постылая московская зззима. Истомившийся без пронзительно го солнца, бьющего наотмашь в окна его домов, город. Нава лившийся в одночасье настоянный на первых поцелуях, горь ких слезах сороковин, неуклюжих букетах прошлогодней си рени, аромате ее волос, июльском речном загаре, отборных русских словах из открывшихся уличных шалманов и остыва ющем на кухне чае плотный запах долгого дня.
Предрассвет ные половодные потоки напевающих БГ и с чувством декла мирующих Тютчева улыбающихся достопочтенных дворни ков, грузчиков и сторожей. Основательные утренние мысли об оставленных без присмотра токарных станках, нечитан ных толстых литературных журналах и кошмарных лабора торных занятиях. Вывешенные на балконах и во дворах розо вые от страсти простыни. Счастливые дамские постанывания и рассказы в метро случайным попутчикам, о том, как было дело.
Книгаигр. Книга вопросов и сомнений. Книга жизни. Сермяжное: “Жизнь — на хера она в книжках?” и честное: “Не знаю...”. Огромные карие глаза и посиневшие от родимчика губы.
Слезы, которых так долго не было, и полустертое химическикарандашное “Аня” на левой ладони. Свет в ее окнах и вымазанная коричневым больничная простыня. Падающие для влюбленных звезды и болеющие чесоткой птицы. Затопленный апрельский погост и благо стное “Отче наш, иже еси...”. Широкая Юрина улыбка и мой добрый даун. Чей то глаз в за
мочной скважине и поваленная в кусты уличная шмара. Тень от качающейся колыбели и “Папа, ты дурак?”.
Родина, партия, коммунизм и зассаный синеглазыми подъезд. Мечта о полете и немецкий почтальон. Князь Мышкин и онанирующий на проезжающие поезда подросток. Городской сумасшедший Маньков и жгучий стыд за содеянное. Правильный русский (русский по Розенталю) и русский трехэтажный. По пиву и в люлю. “Убью, сука!” и терпкий Куинджи. Сны о полетах и найденный на пожарище дагерротип. Желание умереть и ее онемевшие губы, забывшие слово “люблю”.
Книгаигр! Книга легкого красного вина. Книга внезапной страсти и страха все потерять.
Книга вконец растерявшегося от бесконечных улыбок, объятий и дружеских похлопываний по плечу нас ветра, бесцельно гуляющего по шалому предвесеннему городу.
Книгаигр. Книга снов. Книга песен. Книга текстов. Книга слов. Умышленно оставленные и случайно оброненные, затертые до кровавых мозолей и оплывшие от бесптичья, от роду сирые и уютно устроившиеся в богатых томах, все они — наши дети. Палой листвой, дабы знали порядок, мы — случайный ветер — гоним их по тротуарам строк и площадям абзацев, собираем в толстые тетради в клеточку и щедро рассовываем по карманам друзей — чтобы полной грудью дышали и вытверживались, чтоб виноградинами катались на зубах, заставляя
вспоминать и улыбаться, печалиться и жить дальше...
Книгаигр.
Книга нас.
Капля вашей души.
Просто почтивесеннее настроение. (с) 01.2000 г. И. Исупов. "Магазин Игрушек"